Саморегуляция в ИТ: минимально допустимая эффективность работы

В области информационных технологий «простому» человеку достаточно сложно понять, что и насколько эффективно делает ИТ-специалист. Обычно хороший руководитель может сесть и поработать со своим сотрудником вместе. Например, поискать людей вместе с рекрутёром, походить с менеджером по продажам на встречи, поработать за кассой либо поработать в колл-центре. Но просто так сесть и пописать код либо настроить сетевую инфраструктуру не выйдет. Из-за высокого порога входа в ИТ бывает очень сложно понять, насколько эффективно работает тот либо иной специалист. Из-за этого возникают злоупотребления, которые ограничиваются рыночными механизмами саморегуляции. С одной стороны, тех, кто видел и помнит «крах доткомов», вряд ли вообще сейчас что-то удивит. С другой стороны, на ИТ-рынке всегда много новых участников, которым полезно знать, куда деваются предыдущие участники рынка. Статья отчасти на злобу дня и будет полезна как людям, которые на ИТ-рынке сравнительно недавно, так и тем, кто к нему лишь присматривается.

Меня зовут Константин Митин, я сооснователь и руководитель компании АйТи Мегастар/АйТи Мегагруп. Когда-то был простым разработчиком, работал в L3, дорос до тимлида, затем и до руководителя филиала разработки крупной ИТ-компании. Теперь я в АйТи Мегагруп.

Если кого-то удивило, что руководитель может делать со своим подчиненным какую-то работу своими руками, то знайте, что для хороших руководителей это норма. Так человек лучше понимает процессы, которыми руководит. Заодно становится понятно, что мешает работать подчиненным и что можно сделать лучше, чтобы работать быстрее и не отвлекаться на досадные мелочи. Когда запускаются новые процессы, часть руководителей вообще предпочитают сначала сделать всё своими руками, а потом уже передавать процесс своим сотрудникам.

Проконтролировать же работу ИТ-специалиста, не являясь при этом ИТ-специалистом, действительно достаточно сложно. На локальном уровне из-за этого могут приниматься неверные кадровые решения. С одной стороны, опытного специалиста могут не послушать и получить негативные последствия, вплоть до полного ухода ИТ-специалистов из компании. С другой стороны, есть прецеденты недобросовестного использования этого непонимания со стороны ИТ-специалистов, которые просто берут бизнес в «заложники» и начинают пользоваться тем доверием, которое бизнес вынужденно оказывает ИТ.
.

Причём, часто сначала делают ошибку и теряют хороших ИТ-специалистов. Потом, когда ИТ перестаёт работать, нанимают тех, кто хорошо обещает, но плохо работает. И казалось бы, такое может продолжаться вечно…

Однако на глобальном уровне всё равно существуют механизмы саморегуляции эффективности работы ИТ-специалистов. Эти механизмы медленные, но они работают, это можно легко увидеть на больших отрезках времени, длиной в 5−10 лет.

Например, сейчас популярны ИТ онлайн-школы, которые обещают лёгкий вход в ИТ, освоение специальности менее, чем за год, и очень высокие зарплаты. Ведь ИТ специалисты всегда получают бессовестно много?

Если честно, то я слышал об этом ещё лет десять назад, и называлось это «Программист за 1 год». Множество людей прошло через курсы дополнительного образования, но лишь единицы из них остались на рынке.

Почему такое происходит?

Знаете, за последние сто лет законы физики не поменялись. Химические реакции протекают так же, как и сто лет назад. То, что работало в механике ещё сто лет назад продолжает работать и по сей день. Конечно, наши знания стали обширнее и глубже, что-то мы научились понимать лучше, да и технически шагнули вперёд. Но вот старые наработки не обесценились со временем.

В области информационных технологий все не так. То, что хорошо работало ещё 10 лет назад, уже давно утратило свою актуальность. Мир в ИТ очень быстро меняется, а ещё он никого не ждёт. Навыки человека обесцениваются в течение 10−20 лет. Именно поэтому ИТ — это дело молодых. Постоянно переучиваться тяжело, чаще всего человек выдерживает лишь несколько итераций переобучения.

Конечно, все не так печально. На самом деле, программирование, сетевая инженерия, управление проектами и прочие это всего лишь составные части такой дисциплины, как прикладная математика, в которой точно так же, что работало сто лет назад, будет работать и сейчас. Но у большинства ИТ-специалистов такого образования нет, для них на каждой итерации всё по новой.

Есть ещё такой процесс, как непрерывное обучение. Но для него нужно быть очень увлечённым и вовлечённым в ИТ человеком. Сложно заставить себя постоянно учиться, это может быть лишь весьма сложным хобби человека. Для этого нужно по-настоящему любить свою работу, при этом уже не важно в какой сфере вы работаете.

Для многих руководителей закрывается возможность понимать то, что делают ИТ-специалисты. Эти руководители потратили много времени и сил, чтобы стать специалистами в своих областях, ресурса на то, чтобы стать ещё и ИТ-специалистами у них нет.

А область ИТ очень важна для бизнеса. Это и мощнейший мультипликатор, который может вывести эффективность бизнеса на один либо несколько уровней выше. Это и объёмная статья затрат.

Все понимают, что хороший ИТ-специалист себя быстро окупит, сколько бы денег он не стоил. Знаете, если человек получает 10 средних зарплат по региону, но благодаря его работе исчезает необходимость в труде 100 человек со средней зарплатой по региону, то выгода уже очевидна.

С точки зрения бизнеса программист — это тот человек, который либо заметно снижает затраты, либо заметно увеличивает объёмы. Катализатор, проще говоря.

При этом на рынке очень много людей, которые выдают себя за классных ИТ-специалистов. А проверить их качество и нанимать только хороших мы не можем. Нет, конечно, можно стиснув зубы освоить ещё и специальность программиста. Но нельзя же это делать каждые 5−10 лет?

Что делают в такой ситуации? Ну, давайте для разнообразия разберём ситуацию сверху вниз. Естественно, с точки зрения объема денег, которым мы управляем.

Простой биржевой механизм

В целом не стоит преувеличивать масштабы проблемы. Очень много людей сталкивалось с чем-то подобным ещё до того, как область ИТ вообще оформилась. Знаете, с теми же научными сотрудниками и инженерными кадрами всё обстоит в чём-то похоже.

Если мы работаем на больших масштабах, то нам помогает закон больших чисел. Банальная математика, которую бизнес уже давно освоил и успешно применяет на тех же стартапах.

Статистика по стартапам неутешительная. В лучшем случае 9 из 10 стартапов прогорят и не принесут денег. Правда, один выстреливший стартап окупит более чем 10 предыдущих ошибок. Только точно оценить успешность бизнес-идеи и достаточность потенциала у основателя стартапа очень сложно. Поэтому приходится разрешать себе ошибаться.

Вот тут даже как-то в тему упомянуть стать «Право на ошибку. Деньги и методологии разработки в ИТ» и «Почему ошибаются программисты?». Прочитать можно лишь начало статей, ведь дело не в том, как управлять проектами либо разобраться в ошибках программистов. Сама по себе механика работы с ошибками универсальная и подходит для многих областей.

Если разобрать математику на пальцах, то выйдет что-то вроде: взяли 10 стартапов, вложили в них по 10 рублей, всего 100 рублей. 9 стартапов погибло, один стартап выстрелил и принёс 200 рублей. Взяли 200 рублей, вложили в 20 стартапов по 10 рублей. В конце итерации имеем 400 рублей. Потом 800, если конечно мы живём в очень упрощённом мире. На момент, когда у нас будет 800 рублей, мы потеряем 630 рублей, это цена наших ошибок.

В качестве лирического отступления. В математике много интересных вещей, например теория вероятностей — это вообще про казино. Если у вас очень много денег и вы играете в рулетку, то можно банально разорить казино, всегда делая ставку на зеро, при этом всегда удваивая ставку. Не важно сколько вы проиграете, зеро когда-нибудь выпадет и вы окупите все свои затраты. Так и появились в казино ограничения на максимальные ставки.

Давайте ещё раз для понимания. Если мы говорим о стартапах, то инвестор не столько смотрит на бизнес-идею, потенциал основателя, сильную техническую команду либо ещё что-то, сколько играет в «повезёт — не повезёт». Если инвестор научится хорошо всё оценивать, то у него лишь коэффициент выстреливших стартапов изменится. Например, будет не 1 из 10, а 3 из десяти. То есть в какой-то момент у него вместо 800 рублей будет 21 600 рублей, потерь будет не 630 рублей, а 3010.

Забавно, но факт. Чем успешнее инвестор, тем больше денег он теряет.

С точки же зрения эффективности технических специалистов эта игра выглядит не очень привлекательно. Чтобы выжить, как компании, вам мало иметь сильную техническую команду, нужно чтобы ещё повезло с бизнес-идеей и основателем. И если повезло один раз, это вовсе не значит, что повезёт другой. Какой бы сильной не была техническая команда.

Зачем мы вообще рассмотрели стартапы? Понятное дело, что проблема с эффективностью ИТ-специалистов там не самая актуальная. Просто где-то так же большие компании могут фильтровать своё ИТ, да и бизнесы заодно.

Для одной крупной Новосибирской компании, которая хорошо работает в банковском секторе, характерна интересная черта. Иногда она просто берёт какой-то свой департамент, который представляет из себя бизнес-юнит, и убивает его за неэффективность. Пока юнит несёт деньги, он живёт. Если не несёт, то перестаёт существовать. А насколько там сильная бизнес-команда, либо сильная техническая команда да кто кого обычно вытягивает, никого не интересует.

Наши HR-ы работают непрерывно, мы хорошо чувствуем такие выбросы специалистов на рынок. Чаще всего качество таких специалистов оставляет желать лучшего. Всё-таки хороший ИТ-мультипликатор способен долго защищать даже неэффективную бизнес-команду.

Механизм на основе кризисов

Если говорить честно, то бизнес не всегда ведёт себя столь радикально. Но все понимают, что со временем департамент информационных технологий набирает много балласта, раздувает штат и бюджеты. Это воспринимается, как неизбежное зло. И от того, чтобы это зло не убило весь бизнес, спасают кризисы.

Что такое кризис? Это когда условия рынка меняются настолько, что денежные потоки бизнеса резко падают, из-за чего бизнес начинает рубить косты. Не сокращать бюджеты, а именно рубить косты, это аварийная мера, её проводят быстро и с яростной решимостью, не слушая никого вокруг.

Например, наступает февраль 2022 года, бизнес делает экспресс-прогноз ситуации и приходит к ДИТ (департамент информационных технологий), чтобы сказать, что у них осталось всего 25% бюджета. Делать они могут всё что хотят, но чтобы то, что работало, продолжало работать и работы над критичными продуктами не останавливались.

Что в этот момент делает руководитель ДИТ? Да просто выкидывает все не жизненно важное, оставляя ещё только что-то очень высокоэффективное. С хорошими специалистами всегда пытаются расставаться в последнюю очередь.

Объективная оценка эффективности работы ИТ-специалистов вещь очень сложная. Но когда ты приходишь к руководителю чего-то и пытаешься забрать у него эффективного сотрудника, не снимая с этого руководителя никаких обязательств, он реальную эффективность работы сотрудника понимает моментально и очень точно.

Чтобы выжить, имея всего четверть от команды, ему нужно оставить только самых способных и эффективных. Под нож пойдут даже единственные носители знаний, знания потом как-нибудь восстановят. Кроме того, помним, что это не просто руководитель, это руководитель, который работал до этого эффективней чем 3 других сотрудников его уровня. Руководителей же тоже сокращают.

Это как в анекдоте. Идут двое по саванне. Вдруг видят — на встречу бежит лев. Один быстро скидывает походные ботинки, достаёт из рюкзака кроссовки и быстро переобувается. Второй ему говорит: «Ты что, действительно думаешь, что в кроссовках сможешь бежать быстрее льва?». Тот ему отвечает: «А мне не надо бежать быстрее льва. Мне надо бежать быстрее тебя».

Кризисы часто случаются под влиянием внешних условий. Если их не хватает, то их могут придумать. Например, прийти в конце либо середине третьего квартала и сказать, что вы потратили весь годовой бюджет, денег в 4-м квартале не будет. А обязанности с вас никто не снимал.

Иначе говоря, сначала вас зажимают в тиски максимально сильно, потом потихонечку и торгуясь их ослабляют. За счёт этого все уровни ниже вас сбрасывают балласт. Если вы не сделаете этого, улетите вместе с балластом.

С точки зрения эффективности технических специалистов такое переживают чаще всего те люди, которые не снижают свою эффективность работы. Люди понимают, что кризис когда-нибудь наступит и их выживаемость будет зависеть от эффективности их работы. Либо от умения играть в политику. Но хороших политических игроков ещё меньше, чем хороших специалистов.

Однажды Томас Фридман сказал: «Каждое утро в Африке просыпается газель. Она должна бежать быстрее льва, иначе погибнет. Каждое утро в Африке просыпается и лев. Он должен бежать быстрее газели, иначе умрёт от голода. Не важно, кто ты — газель или лев. Когда встаёт солнце, надо бежать».

Кстати. Государство ведёт себя во многом похоже. Например, Пенсионный фонд РФ реорганизуют путём слияния с Фондом социального страхования. Под это дело множество сотрудников оптимизируют. Но тут уже акцент на умение играть в политику.

Рыночные механизмы

Если спуститься с уровня очень больших игроков на средний и малый уровень, то окажется, что деньги не появляются сами по себе из воздуха. Нужно работать, чтобы эти деньги появлялись, если работать плохо, то и денег у бизнеса не будет. Не будет денег у бизнеса, не будет бюджета у ДИТ. Не бюджет бюджета у ДИТ, не будет зарплаты у ИТ-специалистов. В смысле их сократят либо просто уволят.

Помним, что для бизнеса ИТ — это мощный, но очень дорогой, мультипликатор. Если он работает хорошо, то и доходы бизнеса растут. Если он работает плохо, то за счёт его высокой стоимости, бизнес долго кормить его не сможет.

При этом даже если бизнес строится на продажах ИТ-продукта, то зарабатывают деньги не программисты. Они их лишь помогают зарабатывать, снижая затраты и повышая производимые объёмы. Бизнес сможет сколько-то времени проработать без ИТ, а вот ИТ без бизнеса работать не может, денег за работу просто никто не даст.

А ещё бизнес обычно существует не в вакууме, у бизнеса бывают конкуренты. У конкурентов есть своё ИТ. Если это ИТ начинает работать очень хорошо, то конкуренты начинают побеждать, а у бизнеса начинают заканчиваться деньги, в том числе и на ИТ.

То есть в средних и малых компаниях ИТ не может деградировать до бесконечности и вечно находиться в безопасных условиях. Бизнес может просто не пережить этого и закрыться. Вот ещё один механизм контроля эффективности.

Ну, а ещё есть же заказная разработка, аренда сервисов и специалистов. Бизнес же не захочет умирать за просто так и будет искать выходы из ситуации. То есть смотреть на рынок ИТ-услуг. У этого есть ещё один интересный эффект, бизнес хорошо понимает
математику ценообразования, поэтому обратный расчёт можно делать чуть ли не на лету.

Например, пробует устроиться в 20-м году в нашу компанию middle-разработчик на python, пришедший из компании, которая держит зарплаты выше среднего. Хороший работодатель, со своими недостатками, но увольняться оттуда было глупостью. В общем, приходит и хочет оклад в 300 тысяч рублей.

В это время в моем мозгу происходит простая математика: с учётом налогов за каждый рубль, который я заплачу человеку, мне придётся заплатить 49 копеек государству. Поэтому оклад обычно умножают на 1.5. Да есть льготы и лимиты, а есть ещё накладные расходы, поэтому все равно на 1.5. В среднем месяце 162 часа. То есть 300 000 * 1.5 / 162 = 2 777 рубля в час себестоимости. А мне по T&M в этот момент партнёры предлагают такого же разработчика за 1 900 рублей в час. В эту стоимость входит маржа бизнеса, накладные расходы, налоги, зарплата человека. Про то, что человек работает лишь 11 месяцев в году, а получает за 12 месяцев в году я вообще молчу. То есть наняв такого сотрудника я потеряю не менее 140 тысяч рублей в месяц.

Если мы ещё возьмём заказную разработку, то к стоимости часа ещё добавится оценка в часах. Как вы думаете, что делает бизнес, когда понимает, что заказать ПО на внешнем рынке стоит 5 миллионов рублей, а сделать своими силами 20 миллионов рублей? Так и появляются компании без своего ИТ. Вот ещё один рыночный механизм контроля эффективности ИТ.

Что там на фрилансе?

Раз уж мы спускаемся вниз, то рассмотрим и фриланс. На нём человек сам ищет себе заказчиков через различные площадки, сам несёт все бизнес-риски, которые и закладывает в цену своего часа.

Человек сам планирует свою загрузку и денежный поток, управляя потоком заказов и сроками выполнения. Если человек не делает свою работу, то ему не платят. Да, работу можно делать плохо и втюхивать заказчику брак, пользуясь его неопытностью. Но эта модель не будет работать в долгосрочной перспективе.

Однако, ещё не возникают вопросы качества работы. Проектики маленькие и заказчики неопытные да к качеству нетребовательные. Но вот риски работы с людьми работают во всю. Все друг друга хотят кинуть либо боятся быть кинутым, все хотят урвать побольше либо сэкономить. Фактически можно говорить о беспорядочных и часто краткосрочных бизнес-связях.

Кроме того, именно этот рынок активнее всего зачищается от отставших ИТ- специалистов. Например, человек привык делать «сайтики», а тут Tilda появилась. То есть теперь сайтик может сделать не программист, а чуть ли не сам заказчик (если ему хватит художественного вкуса). Либо человек делал простенькие мобильные приложения, а тут Adalo появился. И мобильное приложение на NoCode может собрать непрограммист.

Дело даже не в конкретных инструментах, возникают целые области, которые позволяют непрограммистам создавать несложные ИТ-продукты. Причём такие инструменты чаще всего осваивают очень молодые люди с невысокой стоимостью часа.

Теперь представим, что человек научился работать на этом рынке. Ему есть что показать, сарафанное радио отзывается о нём неплохо, поток клиентов превышает его собственные ресурсы на разработку. В таких условиях формируется артель ИТ-специалистов с какой-то специализацией. Вместе они могут брать на себя более крупные заказы (все ещё небольшие). То есть мы сейчас немного вверх пошли. Кто-то начинает отдавать больше своего времени на общение с заказчиками и распределение денег внутри команды. Иначе говоря, зарождается бизнес.

На этом шаге уже ощущается какая-то стоимость ошибки. Иногда начинает напрягать, что за бесплатно приходится переделывать ошибки члена команды, больнее становятся задержки платежей и так далее. Иногда возникают мысли о качестве и чём-то в таком роде. Кроме того, раз уж человек сам умеет делать все руками, то он может оценить качество работы члена своей команды.

В какой-то момент может наступить момент следующего шага, то есть легализация. Люди откроют своё юридическое лицо и выйдут на рынок. Возможно это будет просто стартап, который проживёт не более пары лет. Возможно это вырастет, а потом и переродится в небольшого игрока на рынке с командой в 10−12 человек, находящегося в ловушке основателя по Адизесу. Но это уже совсем иной разговор.

Подводя итоги

Мы с вами простым языком, не прибегая к каким-то специальным техническим знаниям, поняли и разобрали сначала проблемы с контролем за эффективностью ИТ-специалистов, а потом ещё и естественные способы обеспечения минимально допустимой эффективности работы ИТ-команды.

Зачем нужны все эти упражнения? Возможно кто-то, не являющийся ИТ-специалистом, но вынужденный ими руководить, сейчас увидел для себя несколько интересных идей. Сами же ИТ-специалисты смогли познакомиться с тем, что происходит в голове у бизнеса и с тем, в каких условиях этому бизнесу приходится существовать.

Не стоит надеяться на то, что в вашей работе никто не сможет разобраться и вас не смогут проконтролировать. Это не ваше преимущество, это ваша уязвимость.

Бизнесу все равно как-то придётся решать эту проблему, для него это проблема выживания. А значит, бизнес в какой-то момент сделает это проблемой выживания и для вас.

Если вы дочитали до конца и извлекли из этого что-то полезное для себя, а тем более если вам ещё было интересно, то спасибо вам.